Профессор выключил проектор, обернулся к аудитории:
— Итак, доктор Борг наглядно продемонстрировал нам, что же такое «Эффект Шапиро». Какие следуют выводы из предложенного эксперимента? Прошу, Эмми.
— Я, право, не уверена…
— Не стесняйтесь. Вы студентка Штраффордского Университета, основанного двадцать тысяч лет до новой эры, Вы должны уметь выражать и отстаивать свою точку зрения. Какой же Вы сделали вывод?
— М-м, — Эмми приложила пальчик к губам, затем её бровки озарённо приподнялись: — Не всё жопе масленица?
Профессор пошевелил усами, круглые очки неподвижно смотрели на Эмми.
— Неожиданно, но вполне приемлемо. Собственно, если подходить к проблематике автостериально, то… вполне приемлемо. Умница, Эмми.
Эмми покраснела и спрятала личико за папку с наклейкой: «Хочу быть лави».
— Так, у кого есть другие мнения? Давайте по порядку, — профессор поднял ладонь, останавливая взмывшие вверх руки: — Баклюнд?
— Блюдо-блюдо, сделай чудо!
— Великолепно! Арнольд?
— Обжигаясь на молоке, обжигаешься и на огне!
— Чудесно. Смелое предположение! Джудит?
— Если тыкать пальцем в…
— Спасибо, Джудит. Напрасно я Вас спросил. Я никогда не сомневался в Ваших аналитических способностях. Теория Гейндриха, что объём мозга обратно пропорционален объёму сисек – это тема нашего следующего семинара и Ваше присутствие просто необходимо…
— Козе баян, попу гармонь, икона папуасу!
— Кто это сказал?! – заорал профессор.
Наступила мёртвая тишина.
— Я повторяю свой вопрос: кто ЭТО сказал, маленькие поганцы?
Опять тишина. На задних рядах кто-то заплакал. На передних начали прятаться под стулья.
— Так-так…
— Это я, сэр, — встал долговязый растрёпанный юноша, опустив голову, словно ожидая, что её сейчас отсекут.
— Вот! Посмотрите на этого человека!
Все посмотрели.
— Он единственный из вас, кто сделал стопроцентно правильный вывод. Имя?
— Джон Джамп.
— Поаплодируем Джону Джампу, друзья мои, и все свободны. Жду всех через неделю на семинаре, тему которого я уже озвучил чуть ранее.
Студенты шумно покидали аудиторию. Профессор укладывал слайды в портфель, напевая: «Я всем известный птицелов» Моцарта.
— Профессор.
— А! Джон Джамп! Браво, браво! Я горжусь, что такие студенты…
— У меня к Вам вопрос.
— Да-да, мой юный гений, слушаю.
— А… кто такой Шапиро? Где и что он играет?
Профессор открыл рот, выронил портфель, схватился за сердце и, закатив выпученные глаза, с пронзительным стоном опрокинулся за кафедру.
Джамп поднял и повертел в руках треснувшие очки:
— Ну, интересно же.