(посвящается песне, которую я был вынужден слушать ровно неделю...)

— Маня, твой пришёл, — сообщил Бур, придерживая дверь.
Но дверь распахнулась, квадратный Бур отодвинулся, вошёл мужчина.
Маня оторвалась от стола, улыбнулась:
— Мишаня.
За бильярдом смачно выматерились и продолжили игру.
Маня прыгнула на шею вошедшему, ему пришлось выронить букет, чтобы удержать её.
— Выпьешь, Миша?
Миша отцепил от себя Маню, поднял цветы, вручил, поднял портфель, извлёк вино.
— Со своим не…, — начала было Глаша, но взгляд Мани заставил её осечься на неоконченной фразе.
Мужики вокруг молча бурчали, курили, барышни ретировались от стола, где сидела Маня. Михаил усадил Маню из своих объятий на стул, сел напротив.
— Что ж ты, голубок мой, пропадал? Где летал? Кого кормил? – начала мурлыкать Маня.
— Маня, пойдём, — сухо сказал Михаил.
— Что? Так и сразу?
— Надо.
По его интонации, Маня поняла, что дело серьёзное. Махнула недопитую рюмку.
— С тобой, Солнце, на край света.
— Облава!
Завизжали девки, мужики кинулись в окна. Автоматная очередь в небо. Маня даже не вздрогнула. Она не сводила глаз с Миши, уголки её губ опустились вниз. Миша не мог оторвать глаз от Мани. Люди в масках крутили Бура на полу, ломали остальных.
Михаил отвёл взгляд.
— Отлично, майор! – хлопнул его по плечу Маска.
Мане завернули запястье и потащили на улицу.
Майор долго искал не в том в кармане зажигалку, закурил.