Алексей как ураган ворвался на кухню. Он метался вокруг Натальи, переворачивая всё на своём пути. Наталья неподвижно сидела за столом, только глазами сопровождая стремительные перемещения мужа.
— Тортики. Тортики. Где тортики? Где тортики? Тортики где? Тортики. Тортики!
Поочерёдно хлопали дверки шкафчиков, дверь холодильника, крышки кастрюлей и чайника. Таракан Иннокентий, застигнутый за неприличным под дуршлагом,  неожиданно осознал, что и в этой квартире спокойной жизни не будет.
— Уф, — упал на табуретку запыхавшийся Алексей: — Устал.
— Ну? – осторожно спросила Наталья.
— А?
— Всё?
— Да, — утёр физиономию Алексей и деловито, закинув ногу на ногу, развернул помятую газету со сканвордами, извлечённую из трусов.
— И?
— Что и? – Алексей шарил под собой в поисках карандаша.
— Где?
— Что где?
— Где тортики?
Алексей замер, пристально посмотрел жене в глаза, протянул:
— У-у-у….
… и шаркающей кавалерийской походкой вышел, громко хлопнув дверью, отрывной календарь, висевший на которой, констатировал двадцать шестое мая две тысячи двадцатого года.

— Так что, он, получается, не нашёл тортики? – спросила красивая Рита, хлопая чёрными ресницами.
Наталья, поведавшая историю подругам, в недоумении непроизвольно открыла рот.
Умная Вика упёрлась умным лбом в пухлую ладошку и покачала головой, затем откинула светлые локоны с лица и уже собиралась сказать что-то очень-очень умное, но как всегда ничего сверхумного на ум не шло, и как обычно спасла красивая Рита:
— А давайте тортик закажем? С вишенками! М?
Вика махнула официанту:
— Молодой человек, а принесите нам… нам… тор-ти-к… и-и-и!!!
Подружки звонко расхохотались.