— Так, все на месте?
— Да.
— Кукуев?
— Здесь я, здесь.
— Ионизаторы у всех включены?
— Да.
— Отлично. Итак, мы с вами находимся в типичном месте обитания типичного среднестатистического жителя мегаполиса… а вот какого года? Кто скажет? Жевакин!
— Ну…, — Жевакин почесал затылок: — Судя по первичному осмотру… начало двухтысячных.
— А из чего сие следует? Перечислите нам основные визуальные признаки начала двухтысячных годов.
— Помещение изолированное в стиле минимализма, отсутствие книг и газет, тапочки-зайцы, сенсорный телефон, пиво – безалкогольное, сигареты электронные, общение виртуальное, женщина резиновая надувная…
— И что из перечисленного мы наблюдаем?
— М-м…, — Жевакин и остальные оглядывались через сканирующие очки: — Женщины не вижу, и сигареты, похоже, настоящие.
— И?
— Это означает, что мы не в начале, а в конце двухтысячных. Полная виртуализация. Объект удовлетворяет себя перед монитором, параллельно играет в двенадцатую версию танчиков, и переписывается в тринадцати социальных сетях.
— Умница, Семёнова. Ставлю тебе по теме зачёт автоматом!
— О! Супер! Это же чипсы!
— Булкин! Закрой криокамеру… то есть… холодильную установку!
— Я только хотел посмотреть, чем питались в то время.
— Я же сказал, ничего руками не трогать! Кто там в туалете? С ума сошли?!
— А подтирались так же – бумажкой, — констатировал Кукуев, застёгивая штаны: —  Извините, мочи терпеть не было. Эти бабушкины котлеты из тыквы…
— Неуд по технике безопасности! Быстро всё зачистить! Булкин, …б твою мать! Поставь сгущёнку на место и захлопни холодильник!
— А то, что объект смотрит на нас – это нормально? Он нас видит?
— Ну, бестолочи, сдадите вы у меня зачёт… Больше никаких экскурсий! Семёнова, от тебя этого не ожидал.
— А разве фотографировать нельзя? Ой.
— Все в круг!
— А зоопарк?
— Вы сами – зоопарк! Всё! Кукуев здесь?
— Да здесь я, здесь.
— Ну, поехали!
— Чёт я не понял, а…
Странная делегация растворилась, оставив после себя на полу крошки от чипсов (картофельных с перцем).