— Ты чего такой довольный?
— Представляешь, иду по улице…
— По какой ещё улице?
— По улице имени Феликса Эдмундовича Дзержинского.
— Ага…
— Иду, короче говоря, по улице, навстречу мне три девчонки, ну лет по семнадцать. Красивые, черноглазые, сами все в чёрном, идут о чём-то весело разговаривают. Тут я попадаю в их поле зрения. Глазки сразу долу, улыбки скромные, походка как у лебёдушек…
— Ух ты, пух ты…
— … и так это поглядывают из-под чёлок. Я им улыбаюсь…
— Кто бы сомневался…
— … начинаю бесстыдно разглядывать, они совсем зардели. Говорю: «Привет, девчонки!». «Здрасти». «Хороший знак встреть трёх красивых юных брюнеток: Милашку, Обаяшку и Очаровашку!». Судя по их глазам это было самое прекрасное, что они когда-либо слышали в свой адрес. Согласись, после постылого: «Эй, …, у тебя классная задница!», это звучало более загадочно приятно. В общем, эти три юные грации впали в эйфорию, пожалуй, вызывающую больший ступор, нежели в который впадает кролик, загипнотизированный удавом. Можно было брать их в охапку, тащить домой и наслаждаться их утехами до потери пульса и функциональности в пределах не ограниченных ни временем, ни пространством.
— Любопытно…
— Поэтому настроение моё сразу приподнялось и…
— И, судя по всему, не только настроение...
— … вот поэтому я и пришёл, как ты справедливо заметила, «такой довольный». Я достаточно развёрнуто ответил на поставленный тобой вопрос?
— Более чем.
— И ещё, знаешь, я подумал, как мало мы умеем говорить друг другу приятных слов, что…
— Три грации…

— … что от банальных, мимолётных, даже где-то наивных комплиментов от первого встречного, ещё столь молодые, и, возможно, невинные создания растворяются в окружающем их эфире, раскрываясь, подобно цветку на рассвете. Что же они должны были слушать с детства, и в какой среде обитать, чтобы полностью распасться на молекулы непонятного счастья при слове «милашка»? А?
— Значит, Милашка, Обаяшка, Очаровашка? Так?
— Ну-у, так. А в чём, собственно, дело?
— Угу.
— Только, пожалуйста, без эксцессов… Феликс Эдмундович не одобрил бы …
— А я тогда кто, знаешь?
— Э-э, стесняюсь спросить, в каком аспекте ты интересуешься?
— Я тогда…
— Да-да?
— Убивашка!
— Даша-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!