Четверо мужчин угрюмо стояли плечом к плечу.
Пятый застыл с топором над обречённой к казни.
— Ваши злодеяния переполнили меру терпения людей на земле и Бога на небе. Мы прощаем Вам всё зло, что Вы причинили. Умрите с миром, — сказал первый.
— Как лицо духовное, я отпускаю Вам все Ваши грехи. Умрите с миром, — сказал второй.
— А я прощаю Вашу жестокую месть и оплакиваю Вашу участь. Умрите с миром, — сказал третий.
— Умрите с миром, — сказал четвёртый, который не совсем понимал, что тут происходит и так и не смог придумать какого-нибудь внятного напутствия.
— Сколько церемоний, — сказал пятый, поплевал на ладони, замахнулся.
Третий уткнулся в плечо первому, не в силах смотреть на то, что должно было произойти.
— Ах вы, собаки! Вот вы где! Рябу мою! Рябу!
— Шухер! Настя прочухала! – четвёртый согнулся в коленях, распространяя зловоние. Пятый уронил топор на ногу второму.
— Я же вам сказала, пьянь несусветная, любую берите, только не Рябу! Ну, вот я вам!
Мужчины бросились через плетень, сшибая друг друга, потом в рассыпную.
Спасённая Ряба, завидев хозяйку, закудахтала и побежала к ней, по пути выбросив из-под себя три коричневых яйца.
— Ряба моя, Ряба, — приняла свою любимицу Настя: — Пойдём. Пойдём домой, радость моя.
Из-под Рябы выпало ещё одно яйцо.