— Нет, это невыносимо! Что же там, в конце концов, происходит?
Степан Андреич лежал рядом с супругой, а из-за стены, с регулярной периодичностью, раздавался громкий короткий смех.
— Непонятно, — пожала плечами Юля: — То его не слышно, не видно неделями, то ржёт, как резанный.
— Ну, не слышно, понятно – запой, а ржёт… Лучше бы баба какая-нибудь орала, как у прошлого соседа.
— Ой, — фыркнула Юля.
— Нет, ну два часа ночи! Я пойду к нему! Пусть заткнётся!
Степан надел тапочки, подтянул семейные трусы и решительно направился за дверь.
Около получаса было тихо. Затем вновь раздался хохот. Юля прислушалась и с удивлением узнала голос мужа.
Ещё через полчаса снова стало тихо. Юля заволновалась.
В пять часов утра дверь скрипнула, открылась и закрылась. Никого не было, лишь раздавалось шумное дыхание и странно знакомый запах. Юля привстала и увидела мужа, который неуверенно, но мужественно и упрямо полз на четвереньках к кровати. В руке было зажато что-то белое. До цели оставалось метра полтора, но силы покинули Степана Андреевича и он рухнул, распространяя храп и сильный водочный перегар.
— Нажрался, скотина.
Юля с трудом выдернула у него из кулака лист помятой бумаги, на которой синей ручкой было написано: «Вдохновение». Посвящается моим милым соседям Стёпе и Юле. Стало любопытно. Юля начала читать.
До рассвета она читала и перечитывала рассказ, обозначенный сегодняшней датой, и звонко смеялась, пряча лицо в подушку, над причудливыми персонажами и странными витиеватыми диалогами.
Степан пёрнул. Юля взглянула на часы: пора готовить завтрак.
Она бережно спрятала листок в комодик и пошла на кухню.